НИЧЕГО ВАЖНОГО

Часто представляю, что просыпаюсь в доме на берегу холодного моря.
Я одинок теплым, безболезненным одиночеством, в котором даже питомец — лишний.
Я наливаю чашку горячего чая, закуриваю и сижу так, прислушиваясь к воде.
Затем я одеваюсь и выхожу, улыбаясь далекому, ненужному маяку
и брожу по скалам вдоль кривой прибоя,
он омывает мои лицо и волосы, оставляет соль на моем плаще и гасит мою сигарету.
Я воображаю себя наконец умеющим раствориться в моменте, не осознавая что я это я,
а вот мои ступни в ботинках на толстой подошве (стараюсь не споткнуться)
а вот мои руки, непроизвольно раскидывающиеся в стороны, чтобы удерживать равновесие,
а вот мои мысли и мои вопросы:

что такое дружба и как в это правильно играть
я тактичен, добр и вежлив, я хочу чтобы все любили меня и делали комплименты
я жажду внимания и сцены
я наслоил на себя такую толстую кожу, что кажусь неуязвимым для оскорблений
но на самом деле крепкая броня нужна только очень хрупким вещам
наверное меня может сломать малейший укол если я перестану развивать систему защиты
латать дыры, обучаться и вербовать самых опасных себе в друзья
но до какой поры это возможно спрашиваю я
какая толщина предельная, когда я стану герметичен
и что произойдет потом
-
меня учили что главное это семья и родственные узы священны
но на деле в какой-то момент я просто оказался в тугом узле интриг и манипуляций
где любое проявление индивидуальности расценивается как нечто постыдное
«ұят болады», «не деген ұят», пришлось глотать ұят как эякулят
уходить, спиной ощущая уколы хрусталиков, слышать что они говорят
какими метафорами клеймят, с чем подают каждый слух обо мне, как долго его едят
наблюдать как их забавные, добрые дети превращаются в акулят
это все хорошо, ребят, но я слишком запутался для этого дерьма
я не понимаю зачем живу, а уж ваши игры даже и понимать не хочу
-
казахский глухой к внешнему миру трайбализм помноженный на еще более герметичный ислам
мне видится здесь катастрофа, но кто я такой, мне наверное просто показалось
померещилось в луже, в которую мочится мой народ
привиделось на узорчатой поверхности мыльного пузыря по имени Мангилик
почудилось между колец кольчуги Золотого Человека
этого мальчика в погребальном костюме, который верхом на вымирающей кошке
призван символизировать силу, но больше напоминает о разложении
приснилось во сне, где мой народ имеет меня
затем приносит в жертву на курбан-байрам и варит из меня беш
жир стекает по их пухлым пальцам, а кумыс заставляет жмуриться от удовольствия
их и без того исчезающие глаза закрываются вовсе
дети играют моими костями, но сначала им говорят мұжы
и они начисто обгладывают мои стихи, словно мелкие голодные псы
они скулят и носятся вокруг низких столов, падают в подушки и корпешки
прямо жирными мордочками, они смеются, танцуют и выпрашивают мои глаза
но глаза предназначены старцам и те с удовольствием пожирают их
и даже это не исцеляет их слепоту
мужчина ловким движением бәкі вскрывает мой череп, достает мозг
измельчает его, смешивая с кусочками сочней, подает в деревянной миске
спрыгивая с алтыбаканов подростки наперегонки бегут за лакомством
горстями поедают деликатес, виновный в их дискомфорте
а проснувшись я продолжаю видеть катастрофу в обряде нефтедолларового шашу
я вижу ее на стробоскопе пока пляшу, пока пью коньяк или курю анашу
каждый раз обещая, что больше ни о чем себя не спрошу
что идет не моя война, что война не путь
все такое какое есть, пора это отпустить
просто ешь и пей, танцуй и забывайся
отправься в путешествие, влюбись заново и безрассудно
пусть впечатления переполняют тебя, вытесняя один абсурд другим, более приятным
ты никого не спасешь и сам не спасешься
в конце концов тебя нет и не было никогда
нет и не было
нет и не было
снег и набело
-
Я воображаю себя наконец умеющим раствориться в моменте, не осознавая, что я это я
а вот мои ступни в ботинках на толстой подошве (стараюсь не споткнуться)
а вот мои руки, непроизвольно раскидывающиеся в стороны, чтобы удерживать равновесие,
а вот мои мысли и мои вопросы:

как хорошо, что у меня нет даже кошки, коты странные
хороший чай, надо бы взять еще, остался ли этот сорт у лавочника
интересно было бы восстановить и включить маяк, хоть нужды в нем нет никакой
это бы радовало глаз, во сколько это может обойтись
нет, Алекс (так бы я назвал море), пожалуй я закурю еще одну
а ты принеси мне мидий к завтраку, хоть какая-то польза от тебя должна быть
и расскажи мне еще раз ту историю
-
Иду в старый бар маленького городка в нескольких километрах.
Прибой слышно всю дорогу туда и обратно.